И. Ванюшин г. Москва

На сегодняшний день Аманда Hyphessobrycon amandae Gery-Uj, 1987 можно считать одним из самых маленьких созданий среди водных позвоночных. Хотя по некоторым источникам размеры взрослых самок достигают 3 см, на практике они редко превышают 1,5-2,0 см, а самцы и того меньше. В аквариумных справочниках можно обнаружить еще десяток подобных ей по величине представителей подотряда хараковидных. но эти рыбки в аквариумах встречаются крайне редко. Причины тому — сложность доставки из мест природного обитания, трудности разведения в неволе, невысокая репродуктивность и т.д.

Сейчас в моду входят вместительные аквариумы, и перспективы мелких рыбок вызывают некоторые опасения. Ну сколько нужно поместить, скажем обычных голубых неонов в современный 400-литровый аквариум, чтобы он не выглядел пустым? Да и сам процесс "рассматривания" мелких рыбок в огромном аквариуме как бы теряет смысл. Вот и получается, что интерес к ним сокращается. А совмещение в одном водоеме маленьких рыб с крупными практически невозможно, так как последние чаще всего считают своих мелких соседей пищей.
H.amandae была поймана в 1986 г. в р.Риу-Мансу (штат Мату-Гросу, Бразилия) во время одной из экспедиций Хейко Блехера, ихтиолога с мировой известностью, и получила свое видовое название в честь его матери Аманды. Рыбка не только успешно достигла европейских аквариумов, но и стала там размножаться.
С позволения читателей, я буду в дальнейшем именовать эту рыбку "амандой". Путь ее в мой аквариум был непрост. Сначала несколько рыбок попали из Франции к известному болгарскому '-специалисту по ха-рациновым. моему давнему другу Диметру Пеиеву, который развёл их и в мае 1998 г. прислал мне четырнадцать рыбок.

Фото Аманда

Форма тела аманды дает повод отнести ее к группе "callislus" (по классификации G.Sterba. 1987), а по тональности окраски она ближе к красному фантому (Megalamphodus sweglesi) с той разницей, что у аманды отсутствуют черные пятна на теле и плавниках. Непарные и хвостовой плавники красноватые. В одном помете попадаются экземпляры как с бледной, так и с более насыщенной окраской, причем последняя не является привилегией "сильного пола". Передний луч задорно вздернутого спинного плавника светло-кремовый, остальная его часть сероватая. Глаза золотистые, тускло сверкающие в отраженном свете.
Тельце рыбки сильно сжато с боков, что позволяет ей протискиваться в самые узкие щели. Внешний вид аманды наглядно отражают поэтические названия, присвоенные ей европейскими аквариумистами: англичане зовут ее Ember Terra -"тетра-уголек, тлеющий в золе", а немцы - Funkensalmler. т.е. "харацинида-искорка"или Feuersalmler - "огненная хйрацинида".

Так сложилось, что заняться разведением рыбок я смог только осенью. В литературе подробного жизнеописания 
столь уж и редкой теперь рыбы мне найти не удалось. В иллюстрированной энциклопедии О.Рыбакова информация оставляла широкое поле для фантазии, да, к тому же, как я убедился позже, еще имела и грубые неточности. К счастью. Д.Пенев довольно подробно рассказал, как обращаться с этими очаровательными малышами. 
Я по собственному опыту знал, что частенько решающее дая успеха значение имеет объем нерестовика, поэтому выделил для крошек 15-литровые аквариумы с сепараторными сетками на дне и кустиками таиландского папоротника, в которых рыбы могли бы укрыться при испуге.

Когда имеешь дело с такими маленькими да еще и редкостными существами, начинаешь поневоле осторожничать, боясь допустить фатальную ошибку. И все же я потерял самую крупную (1,5-сантиметровую) и перспективную самку. Мне и в голову не могло прийти, с каким отчаянным упорством эти рыбки борются за свою жизнь, удирая от погони. Они метались из угла в угол, проявляя чудеса ловкости и сообразительности, выскакивая из сачка в последнее мгновение. Выбившись из сил они буквально втискивались в углы аквариума, в малейшее укрытие, и достать их оттуда, не повредив, представлялось невозможным. Один из "коварных" трюков (кстати, это повторялось не раз) — забиться в самую гущу растений и сидеть там длительное время, не подавая признаков жизни.
Чтобы отловить пару, мне пришлось вытащить из общего аквариума термометр,
нагреватель и почти все плавающие растения, (грунта не было). Оставался только плотный 
пучок яванского мха. Наконец, мне вроде бы удалось поддеть нужную самку, но когда я заглянул в сачок, ее там не оказалось. Не было этой настырной рыбины и в аквариуме. Минут десять я потратил на безуспешные поиски в воде и на полу, вытащил и перетряс несколько раз пучок мха. макая его в воду, ничего. Озадаченный и огорченный, я напоследок решил растащить по стебелькам комочек яванского мха. И вот там. в самой середине нашел уже задохнувшуюся без воды самку.

Какое же упорство! Я помню только одну подобную аквариумную рыбку, которая не покидает своего укрытия ни при каких обстоятельствах, даже если ее вынуть из воды - это Neolamprologus brichardi - танганьикская "принцесса Бурунди".

Фото Аманда

В конце концов, на нерест я отсадил три "гнезда". В каждом - самка и два самца (два, потому что выглядели очень уж мелкими, едва достигая 1,5 см). Три дня я безрезультатно прождал от рыб проявления хотя бы признаков нерестового возбуждения. Во всех трех аквариумах аманды вели себя спокойно, съели предложенную на второй день небольшую порцию науплиусов артемин, но размножаться не собирались. Дальше держать в нерестовиках рыбок не имело смысла, и я стал их высаживать И снова рыбки проявили чудеса изворотливости: вынуть из аквариумов пришлось все, даже сепараторные сетки.

Вдруг я с удивлением заметил, что иод поверхностью воды одного нерестовика крутится перепуганная личинка - стеклянный шарик с хвостиком. Тут у меня впервые мелькнула догадка, что аманды нерестились в
мое время суток. Это было удивительно! Ведь аманда - хифессобрикон, а среди известных аквариумистам представителей этого рода видов с ночным нерестом вроде бы нет. Кроме того, ночные харацннки имеют характерные отражающие свет элементы окраски: пятна, полоски и др. У аманды же такие признаки отсутствуют, если не считать ириса глаза, который слабо отсвечивает золотом. На мой взгляд, такого неяркого "катафота" для ночной брачной игры недостаточно. Но это мое мнение оказалось ошибочным (позже Д.Пенев сообщил мне, что у аманды возможно и дневное икрометание).
В тот первый раз отнерестились две самки. Икры было мало, неоплодотворенные икринки почти отсутствовали, а здоровые были бесцветны и прозрачны, так что плоды ночного нереста в глаза не бросались.
Через две недели я посадил на нерест еще одну группу, на этот раз из двух самок и трех самцов. Если перед первым нерестом вся стая сидела вместе, то теперь я отделил самцов от самок сепараторной сеткой, чтобы рыбы могли видеть друг друга и ощущать "запах".

В период подготовки я не раз по вечерам наблюдал оживление в стае, беготню рыб вдоль сетки и стекол. Очевидно, и раньше аманды метали икру но ночам, и именно поэтому первый зафиксированный нерест дал такой малочисленный приплод (4 малька от одной самки и 22 от другой). Зато результат нереста, которому предшествовало раздельное содержание производителем, превзошел самые смелые мои ожидания -позднее, при пересадке, я насчитал 196 мальков.
Испуг, который переживают аманды при поимке, не влечет за собой неприятных последствий: они очень быстро адаптируются к новым условиям. Так, к третьему нересту (на сей раз мне наконец-то удалось наблюдать брачный ритуал) рыбки приступили буквально через 10-15 минут после пересадки.
Как и полагается, все началось с нерестового гона. С нарастающим возбуждением крошки метались по аквариуму, и было очевидно, что стенки явно ограничивают их разбег. В 10 часов вечера я выключил свет в комнате и в других аквариумах, оставив только 15-ваттную лампочку, горящую вполнакала. Ее свет не слишком беспокоил рыб. но позволял видеть происходящее.
Самцы бешено носились по аквариуму, самки тоже участвовали в гонке, но время от времени затаивались где-нибудь, как бы отдыхая. Периодически самка останавливалась среди листьев Anubias nana или в углу под обогревателем, а к ней сбоку пристраивался самец. После короткого обоюдного трепетания следовал мягкий, еле заметный взаимный толчок и рыбки снова устремлялись в бег вдоль стенок. Общий цикл нереста оказался очень долгим: около шести часов.

Из икры личинки выходят спустя сутки, а еще через день перебираются со дна на стенки нерестовика. Далее все идет по традиционной для мелких харацинид схеме: на третий день у личинок появляются глаза, а на пятый - надо начинать кормление. Поскольку личинка к началу активного питания достигает обычных для мелких харацнновых 3,5-4,0 миллиметров, остается только гадать: как в брюшке крошечной аманды могут разместиться 120-150 икринок. Не исключаю, что хранятся и выметываются они в несколько, так сказать, сублимированном (обезвоженном) виде, а затем быстро набирают влагу, разбухая до обычных размеров. Это явление замечено и у других южноамериканских харациновых.

Фото Аманда

Через три дня кормления науплиусами циклопа и пресноводной коловраткой из природных водоемов личинок аманды переводят на более крупный корм. Если же вы начинаете кормление с культивированной инфузории-туфельки, переход на укрупненный корм (например, науплиусов артемии) придется отложить на пятый-седьмой день, так как "туфелька" явно уступает по питательности прудовой пыли и солоновато-водной коловратке Brachionus plecatilis.

Окрашивание (появление розоватости) начинается у мальков в начале третьей недели, а к полутора месяцам жизни перед вами уже крохотная копия взрослой аманды. При хорошем уходе двухмесячные самцы достигают 1,0-1,2 см, а самки - 1,5-1,6. В дальнейшем рост несколько замедляется, а в возрасте четырех месяцев возможны уже и первые нересты.
Окраска рыб с возрастом несколько '"густеет", однако и позднее в стае остаются бледные экземпляры. Я надеюсь. что при настойчивом отборе ярких производителей эту досадную "оплошность" природы можно постепенно устранить.
Аманда весьма крепка и вынослива, стойко переносит загрязнение воды (нитриты, нитраты), не теряя аппетита. Рыбка всеядна. Инфузория, артемия, циклоп, дафния, диапто-мус, коретра. мотыль, трубочник, энхитреи. различные сухие корма, крошки белого хлеба, зеленый горошек - все идет в
ход. лишь бы подходило по размерам.
Если рыбки находятся в отдельном аквариуме, то в спокойной обстановке подолгу стоят на месте, слегка подергивая в такт дыханию плавниками.

Поначалу я сомневался, могут ли аманды выдержать пищевую конкуренцию с более крупными рыбами. Однако с первых же дней содержания в общем аквариуме мое недоверие к их жизнестойкости благополучно развеялось. В окружении взрослых хемиграммусов и афиохараксов они смело кидались к корму. Вообще, в "коммунальном" аквариуме поведение рыбок заметно меняется: они становятся бойчее, подвижнее. Это отчасти объясняется тем, что их обычное полудремотное состояние сытой рыбы нарушается другими обитателями. Иногда аманды сбиваются в плотную стайку, которая очаровательно выглядит на фоне подводной зелени.
Разумеется, этих крошечных харацинид нельзя содержать с большими рыбами. Даже взрослый суматранский барбус, несмотря на стремительность и увертливость аманды, способен загонять и поймать ее.
Для размножения H.amandae подходит вода, обычно используемая для нереста красного неона: dGH=0.2-0.5°, dKH=0-0,l°, рН=5,5-6,0, Т=24-25°С. Я не применяю никаких настоев торфа, ольховых шишек и прочих добавок, так настойчиво рекомендуемых для харащшовых многими авторами.
Аманда очень приятна в обиходе. Если "простить" ей маленькие размеры, к ней легко и быстро привыкаешь и с удовольствием отыскиваешь ее взглядом в своем домашнем аквариуме.

Журнал Аквариум 1999 №3